Дубинин Михаил Григорьевич (20 мая 1891, Киев — 1 апреля 1989, Торонто) — публицист, пушкинист. Окончил юридический факультет Киевского университета. Перед революцией успел поработать адвокатом в Киеве. Уходя от большевиков, покинул Россию в 1919 и нашел убежище в Чехословакии. После окончания Второй мировой войны переехал на постоянное жительство в Канаду. Занимался историей литературы, особенно творчеством А. С. Пушкина. Результаты исследований публиковал в эмигрантских журналах, включая нью-йоркский «Новый журнал». Публиковался в «Новом русском слове». Свою последнюю статью написал, когда ему было уже 96 лет. Десятки лет изучал творчество и жизнь А. С. Пушкина, а также ту роль, которую играли в его жизни родственники, друзья, знакомые, правительство и императорский двор. В 1976 опубликовал в Торонто книгу «„Меркантильные обстоятельства“ Пушкина» — книгу о финансовом положении поэта и его семьи. Данный текст, представляющий собой отрывки из этой работы, был опубликован в СССР в журнале «Родина», 1990, № 11. Фрагменты: «„Дом их представлял какой-то хаос: в одной комнате богатые мебели, в другой — пустые стены, даже без стульев, многочисленная, но оборванная и пьяная дворня, ветхие рыдваны с тощими клячами, пышные дамские наряды и вечный недостаток во всем, начиная от денег и до последнего стакана. Когда у них обедывало два-три человека, то всегда присылали к нам за приборами“, — так пишет о Пушкиных близкий их сосед, барон М. А. Корф. Поэт с детства привык к такому образу жизни своих родителей и не считал его чем-то особенным и ненормальным». «Е. И. Осипова так описывает Михайловское: „Я девочкой не раз бывала у Пушкина в имении и видела комнату, где он писал. Художник Ге написал на своей картине „Пушкин в селе Михайловском“ совсем неверно… Комната Александра Сергеевича была маленькая, жалкая. Стояла в ней самая простая, деревянная, сломанная кровать. Вместо одной ножки под нее подставлено было полено; некрашеный стол, два стула и полки с книгами довершали убранство этой комнаты. На этом столе Пушкин и писал, и не из чернильницы, а из помадной банки“». «По свидетельству князя Вяземского, Пушкин играл в карты из рук вон плохо: „До кончины своей был ребенком в игре, и в последние дни жизни проигрывал даже таким людям, которых, кроме него, обыгрывали все“». «Всего на уплату долгов частным лицам (числом около 50) было истрачено „Опекой над детьми и имуществом Пушкина“ 95.600 рублей. Кроме того, был списан долг Пушкина казне, достигавший почти 44.000 руб. Общая сумма задолженности поэта составляла составляла 138.988 рублей 33 коп. (Архив Опеки Пушкина). Если сюда прибавить, во что обошлась казне очистка отцовского имения Болдино от долгов и недоимок — более 210.000 р., Кистенева — около 40.000 р., Михайловского — 10.000 наличными, полученные Натальей Николаевной, да семилетняя (до выхода замуж) вдовья ее пенсия — 35.000 р., да долголетнее содержание на казенный счет ее детей, то можно считать, что все это обошлось казне около 500.000 рублей!» [Аннотация верстальщика файла.]