«Совесть мучила меня все эти долгие тридцать лет — с разной интенсивностью и краткими перерывами на срочные дела: свадьбы, рождения, похороны, разводы. Я ведь не сразу понял, чем Дора поступилась ради меня. Только когда сам пережил инфаркт — в том же возрасте, в котором он нагнал мою мать, — что-то начало доходить. Сплетённая в узелки нить — Дорин талисман — прошла со мной все реанимации и боль...