Если я скажу вам прямо в самом начале, что потеряла его, это будет куда проще принять. Вы будете знать, что это случится, и вам будет больно. Но вы хотя бы будете к этому готовы. Кто-то нашел его в корзине для белья в прачечной, отроду ему было всего лишь пару часов, он был завернут в полотенце и медленно умирал. Они назвали его малыш Моисей, когда рассказывали о нем в десятичасовых новостях – малыше, в корзине из обшарпанной прачечной, которого родила наркоманка, сидящая на крэке, и, вероятно, с огромными проблемами со здоровьем. Я представляла себе ребенка, посередине тела которого была трещина, как будто его сломали с рождения. Я знала, что это неправильное значение слова «крэк», но такое изображение застряло в моей голове. Может быть, тот факт, что он был сломлен и привлек меня к нему с самого начала. Эта история произошла еще до моего рождения. И к тому моменту, как я встретила Моисея, моя мама уже поведала мне все о нем. Но хоть это и произошло так давно, никто до сих пор не хотел иметь ничего общего с ним. Люди любят детей, даже тех, кто болен. Особенно сломленных младенцев, но малыши растут, чтобы стать детьми, а дети растут и становятся подростками. Но никто не желает иметь дело с трудным подростком. Моисей был трудным подростком, он следовал лишь собственным законам. А еще он был довольно странным, но в то же время красивым. Мое желание быть с ним изменило мою жизнь так, как я даже не могла себе представить. Может быть, я должна была остаться в стороне? Может быть, я должна была слушать старших? Ведь мама предупреждала меня. Даже Моисей предупреждал. Но я не осталась в стороне… Так начинается рассказ о боли и обещаниях, о душевных страданиях и исцелении, о жизни и смерти. Это история о прошлом и будущем, о новом начале и вечности. Но больше всего ... это история о любви