Известно, что волшебники любят призывать духов и сваливать на них всякую черную работу: строить дворцы, сражаться с врагами, искать сокровища и так далее. Царь Соломон, например, при помощи простого колечка мог запросто призвать несметные полчища этих трудолюбивых существ. Неудивительно, что царство его процветало. Кстати, помните Бартимеуса? Того джинна, у которого язык без костей. Он еще был замешан в историях с Амулетом Самарканда и Глазом Голема и имел самое непосредственное отношение к открытию Врат Птолемея. Так вот, Бартимеус не зря хвастался, что беседовал с царем Соломоном. Он умолчал лишь о том, при каких обстоятельствах проходила эта беседа, и о своей роли в событиях, едва не закончившихся весьма скверно для всего Древнего мира. Это не продолжение знаменитой «Трилогии Бартимеуса». Это ее начало, предыстория. Не менее захватывающая

Эта история произошла в Лондоне в начале третьего тысячелетия. Вот только это вовсе не тот Лондон, который мы знаем. Хотя бы потому, что волшебники там – весьма обыденное явление. Равно как и демоны – джинны, бесы, африты и многие другие. Волшебники призывают демонов и при помощи заклинаний принуждают их выполнять свои приказы. Демонам это, разумеется, совсем не нравится. Так что, когда юный ученик волшебника вызвал джинна по имени Бартимеус, джинн хотел только одного: побыстрее выполнить прихоть хозяина – выкрасть могущественный Амулет Самарканда у другого волшебника – и забыть о настырном мальчишке. Однако все оказалось далеко не так просто…

Хорошо быть молодым и талантливым волшебником. Волшебников в Британской империи уважают. Еще бы, ведь именно волшебники правят страной, прочим остается лишь благодарить судьбу, что об их благополучии заботятся могущественные маги (правда, не все в народе это понимают). Натаниэлю всего четырнадцать лет, но его уже ценит начальство, и даже сам премьер-министр ему покровительствует. Одна беда – друзей нет (у волшебников их вообще, как правило, не бывает), зато завистников – хоть отбавляй. А тут, как назло, в Лондоне по ночам начинает твориться форменное безобразие, и шеф полиции утверждает, что это дело рук тех самых хулиганов, поймать которых было поручено Натаниэлю. Да уж, в такой переделке без сильного союзника не обойтись. И Натаниэлю не остается ничего, кроме как снова вызвать джина по имени Бартимеус, который однажды уже помог ему вернуть Амулет Самарканда... «Глаз Голема» продолжает «Трилогию Бартимеуса», великолепный цикл детской Фэнтези Джонатана Страуда

Волшебники испокон веку вызывают духов и заставляют их служить себе. И никого при этом не волнует, каково приходится духам. Только представьте: вы спокойно живете, никого не трогаете — и тут бац! Какая-то беспощадная сила выдергивает вас в совершенно чужой мир, где вас встречает лопающийся от самодовольства волшебник, обзывает злокозненным демоном и под угрозой Испепеляющего Пламени принуждает улаживать его, волшебника, дела. Впрочем, за долгую историю человечества был один — но только один! — волшебник, который смотрел на это иначе. Птолемей Александрийский. Он даже нашел способ, как самому посетить мир духов. Вот только за тысячи лет никто не решился повторить его опыт… Имеейте в виду, «Врата Птолемея» — завершающая книга «Трилогии Бартимеуса». Продолжения не будет!

Известно, что волшебники любят призывать духов и сваливать на них всякую черную работу: строить дворцы, сражаться с врагами, искать сокровища и так далее. Царь Соломон, например, при помощи простого колечка мог запросто призвать несметные полчища этих трудолюбивых существ. Неудивительно, что царство его процветало. Кстати, помните Бартимеуса? Того джинна, у которого язык без костей. Он еще был замешан в историях с Амулетом Самарканда и Глазом Голема и имел самое непосредственное отношение к открытию Врат Птолемея. Так вот, Бартимеус не зря хвастался, что беседовал с царем Соломоном. Он умолчал лишь о том, при каких обстоятельствах проходила эта беседа, и о своей роли в событиях, едва не закончившихся весьма скверно для всего Древнего мира. Это не продолжение знаменитой «Трилогии Бартимеуса». Это ее начало, предыстория. Не менее захватывающая, надо сказать