Труба дымила. Дым поднимался так высоко, что порой казалось, будто его плотный столб тянется выше небес, становясь канатом между землей и небом канатом на удивление непрочным и ненадежным, несмотря на его неимоверную толщину, канатом, подняться по которому способны лишь те, кто уже не чувствует веса своего тела. Или для них это было не канатом, а башней, с различимыми и для земного глаза винтовыми лестницами в полупрозрачных стенах? А там, внизу, в здании, из которого тянулась труба, два мужика распахнули дверцу печи и задвинули в неё очередной гроб