Из жизни московской балерины, приближенной к Кремлю

Все понимали, что это конец, и быстрее, отчетливее всех это понял, как всегда, Гитлер. Он победил вопреки очевидности, глава истории, начатая им, не кончится с физической смертью зачинателя. Надо доиграть свою собственную игру, чтобы хорошо, достойно, даже величественно шагнуть в вечность, и Ева хотела войти в историю с гордо поднятой головой, как его жена…

Вся Москва говорила о том, как на городских улицах устраивалась охота на хорошеньких школьниц, как автомашина подбирала красивых женщин с тротуаров столицы…

«…до озноба страшно, что от этого полутрупа зависит та громадная сумасшедшая жизнь, что начинается сразу за фрагментом искусственной Москвы и продолжается во все концы настоящего якобы, а на деле такого же призрачного города… Генсеку и тут повезло: он выпал из рассудка ровно настолько, чтобы не знать ни мучительного ожидания конца, ни предсмертной тоски»