Света - хотя уверяли: будет - не было. Ни туннеля, ни пения ангельского, ни облеченных в солнце фигур. Вот только беспокоило чье-то присутствие, словно тьма в этом месте прогнулась, кого-то тая. И это убеждало с необходимостью, что мой главный час наступил. Вот, значит, как довелось преставиться, напоследок подумал я. И немедленно умер. Тот, кто сумел умереть при жизни, он не проваливается в преисподнюю, а переходит в иной мир. Так и произошло со мной